antiraider.org  

Сократилось ли количество рейдерств благодаря новому закону в 2017 году?
Сократилось ли количество рейдерств благодаря новому закону в 2017 году?
У нотариусов есть определенный уровень недопонимания относительно того, за что и как Минюст отключает их от реестров. Мы договорились, что создадим рабочую группу, которая создаст методику с четко определенными критериями отключения реестров и аннулирования свидетельств.

Когда овцы сыты - волкам неймется.
Когда овцы сыты - волкам неймется.
Под шум предвыборных баталий Министерство обороны продолжает по беспределу «решать» земельные вопросы.
На этот раз отбирают землю уникального в Украине хозяйства  Фрумушика-Нова, известного далеко за пределами страны не только своей агрохозяйственной,  но и культурно - инновационной деятельностью.

24 вересня Київрада голосуватиме за незаконну передачу землі скандальному проекту російських олігархів «Бабин Яр»
24 вересня Київрада голосуватиме за незаконну передачу землі скандальному проекту російських олігархів «Бабин Яр»
«Це абсолютно незаконне рішення – надати в оренду землі у природоохоронній зоні, поблизу майбутнього державного меморіалу «Бабин Яр», на  території яких розташовані давні кладовища. Ми заперечуємо проти дій Київради – вони дивним чином збігаються з інтересами приватного проросійського проекту меморіалу, який вже викликав справедливе обурення української культурної та наукової спільноти, протест єврейських організацій», - заявив А.Семидідько

Избиты люди «Антирейдерского союза»
Избиты люди «Антирейдерского союза»
В Киеве, на ул. Л.Толстого, 41 под офисом строительной кампании «ГЕОС» около 30 бандитов напали на мирный пикет Антирейдерского Союза. Избиты люди. Скорая увезла раненого. Милиция не вмешивается. Я дал команду активистам предпринять меры по самозащите.



Интервью в тюрьме Багдада с человеком, во имя «ИГ» отправлявшим на задания смертников

28/07/15
Интервью в тюрьме Багдада с человеком, во имя «ИГ» отправлявшим на задания смертников 28.07.2015 08:27 Журналисты Der Spiegel взяли интервью у одного из командиров террористической группировки «Исламское государство», который в режиме строгой секретности содержится в багдадской тюрьме. Под видом владельца автомастерской он начинял взрывчаткой автомобили и готовил „пояса шахидов“, организовывал теракты с участием смертников. Он не раскаивается: «Дело не в моей кровожадности – джихад есть джихад». Тяжелые рулонные ворота медленно поднимаются. Перед этим дежурные созвонились с начальством, чтобы убедиться, что перед ними действительно корреспонденты журнала Der Spiegel, которым действительно разрешено посещение в 10 часов вечера. Едем между четырехметровыми стенами из бетонных блоков, на двух поворотах несут вахту автомобили повышенной проходимости с установленными на них пулеметами – неуклюжие, доставшиеся в наследство от американских военных. Наконец останавливаемся перед воротами самой тюрьмы. Тюрьма для особо опасных преступников находится прямо в Багдаде. Ни названия, ни точного местонахождения печатать нельзя – таково условие для интервью у ее самого знаменитого заключенного, худощавого мужчины в возрасте под 40, известного как Абу Абдулла. Полтора года он был «главным логистом» в Багдаде, организовывал теракты с участием смертников. Абу Абдулла входит в число тех очень немногих представителей командного состава «Исламского государства» (ИГ), которых удалось взять живыми. Большинство при попытке задержания подрывали себя, глотали капсулы с ядом, которые всегда носили при себе, или погибали в перестрелке. Сдаваться противнику не вписывается в концепцию террористической группировки. Абу Абдуллу не просто застали врасплох, не оставив времени на самоубийство. До его задержания в июле 2014 года за ним долго велась слежка; в руках следствия оказалась и его якобы автомастерская, где он изготавливал «пояса шахида» и начинял автомобили взрывчаткой. Более того, сам мужчина, как ни странно, дает показания. Der Spiegel несколько месяцев собирал информацию о командной структуре ИГ; за это время не раз «всплывало» имя Абу Абдуллы – источники в иракской полиции, спецслужбах, МВД и других ведомствах делились некоторыми подробностями его показаний. «Исламское государство» – организация, жестко придерживающаяся принципов разделения труда и максимально ограничивающая обмен информацией: каждый знает ровно столько, сколько необходимо для «дела». Абу Абдулла выбирал места для терактов в Багдаде, обеспечивал смертников всем необходимым и сопровождал их почти до конечной точки маршрута. В Багдаде террористы ИГ взрывают себя как бы волнами, иногда по несколько человек за день, – в мечетях, на базарах, перед блокпостами и ресторанами. Задать вопросы ему самому мы смогли только после того, как иракские органы несколько месяцев вели допросы. Интервью назначили на поздний вечер, когда на дорогах меньше машин и потому ниже риск, что ворота тюрьмы протаранит очередной смертник. Информация о том, где и когда содержится печально известный заключенный, строго засекречена. И в полиции, и в спецслужбах уверяют: Абу Абдуллу не пытали, чтобы разговорить. «Конечно, мы за ним следили, – объясняет капитан криминальной полиции Зафар. – У нас были видеозаписи встреч со смертниками и с другими связными, он с самого начала согласился сотрудничать. Тем самым он сохраняет себе жизнь». Для интервью администрация тюрьмы предоставила свободную камеру: на протяжении всего разговора дверь остается открытой, у выхода дежурит полицейский. Когда приводят Абу Абдуллу, его глаза скрывает коричневая повязка, которую он снимает, только усевшись на складной стул, поставленный в камере. Во время разговора он какое-то время мнет эту повязку в руках, скованных наручниками; монотонный голос рисует картину внутреннего устройства аппарата ИГ. EPA/ТАСС – Чем вы руководствовались при выборе места для терактов? – Моя задача заключалась в том, чтобы пострадало как можно больше людей – прежде всего из числа полицейских, военных и просто шиитов. – Где вы устраивали взрывы? – На полицейских блокпостах, на рынках, в мечетях, но только шиитских. – Вы когда-нибудь жалели, что убивали людей? – Это были неверные! Шииты – неверные, я это твердо знал. – Но ведь они, как и вы, исповедуют ислам. – А значит, у них был шанс одуматься и стать суннитами. – Сколько всего терактов вы организовали? И откуда получали взрывчатку? – Всех терактов не вспомню, но за последние три месяца перед моим задержанием их было 15. Для «начинки» автомобилей мы брали пластиковую взрывчатку C‑4 и взрывчатые вещества из артиллерийских снарядов. Но для «поясов шахида» я использовал главным образом снаряды орудий ПВО, заряды которых еще действеннее. Из этого материала я изготавливал пояса и жилетки разных размеров. – Как вы отбирали людей на роль смертников? – Этим занимался не я, а военный планировщик, который по иерархии был выше меня. Затем мужчин приводили ко мне, большинство из них приезжали из Фалуджи. Я отвечал только за последний этап операции, а именно: за их «обмундирование» в своей мастерской и доставку на нужное место. До этого я получал от начальства информацию о нужных размерах, чтобы «пошить» подходящий пояс. Но у меня всегда были наготове пояса различных размеров. – Родственникам смертников потом сообщали о случившемся? – Это не входило в мои задачи. О семье заботится тот, кто их посылает на смерть. – Откуда смертники были родом? – Большинство из Саудовской Аравии, Туниса, Алжира, процентов десять иракцы. А двое приехали из западных стран – один из Австралии, другой из Германии. Его звали Абу аль-Када аль-Альмани. (Под этим псевдонимом на стороне ИГ воевал 21‑летний немецкий турок Ахмед К. Всего за несколько месяцев гимназист из Эннепеталя изменился до неузнаваемости. Прежде чем уехать через Турцию в Сирию, он раздавал в пешеходных зонах немецких городов бесплатные экземпляры Корана. Из Сирии командование ИГ перебросило его в Ирак. Он совершил один из как минимум пяти терактов, которые были совершены 19 июля 2014 года, в частности, на армейских и полицейских блокпостах в Багдаде. – Der Spiegel.) – Выходец из Германии не говорил по-арабски, вы не владеете английским. Как вы его инструктировали? – Он знал сколько-то слов, но в основном мы объяснялись жестами. Это была моя самая короткая операция; место, в котором я его «принял», располагалось совсем рядом с местом взрыва. Он впервые приехал в Багдад, и по прошествии всего 45 минут его уже не было в живых. Я подумал тогда: что ж, теперь к нам едут аж из Германии, чтобы здесь стать живой бомбой… – Кто-либо из ваших подопечных выражал сомнение в своей миссии? – Нет, ведь иначе они бы не справились. Их долго готовили к такой задаче. Когда их передавали мне, они были спокойны, а иногда даже в приподнятом настроении. Например, надевая «пояс шахида», некоторые говорили: «А мне идет!» Абу Мохсен Касими, молодой сириец, еще за две минуты до взрыва отпускал шуточки и тепло попрощался со мной. В другой раз я не знал, как, не привлекая внимания, поменяться местами с молодым саудовцем, поскольку первую часть пути за рулем был я. Мы имитировали поломку автомобиля, вышли и несколько метров толкали машину. И, поскольку никто не заподозрил неладного, мы оба рассмеялись… – А постоянно сменявшиеся клиенты вашей автомастерской ни у кого не вызывали подозрений? – Мы следили, чтобы они не выделялись из иракской молодежи: никакой бороды, футболка, причесанные, нагеленные волосы. – Сколько им было лет? – Самому молодому – двадцать один год, самому старшему – около тридцати. – Как вы стали главным логистом ИГ в Багдаде? – На мне остановил свой выбор военный планировщик ИГ. Я быстро доказал, что мне это по силам. Я был не просто исполнителем, я планировал, думал. – И вы очень хорошо ориентировались в Багдаде. – Да, ведь это мой город. Я здесь родился. – Какие первые воспоминания у вас остались о Багдаде? – В детстве меня родители каждые выходные водили в парк аз-Заура, в багдадский зоопарк, там отец часто покупал мне мороженое. Иногда мы потом отправлялись на базары в багдадском районе Шурджа. – Для вас это приятные воспоминания? – Да, было здорово. – Тогда как вы могли без разбору обрекать на гибель людей, живших с вами в одном городе? Вы избегали мест, с которыми вас связывали личные воспоминания? – Нет, отнюдь! Это не играло для меня никакой роли. Дело не в моей кровожадности – джихад есть джихад. Я думал: рано или поздно эти шииты станут суннитами или уедут из города. Я не мясник. Я следовал плану. – Но здесь ваш план не давал результата, сколько бы крови ни проливалось – это лишь усиливало вражду. – Я думал, что люди, ставшие свидетелями взрыва, задумаются, посмотрят в глаза страху… – Но это не давало плодов. – Мне это было не важно. Моя мысль заключалась в том, чтобы не останавливаться, пока все не станут суннитами. Или не уедут. И когда это произойдет, совершенно не важно! – Вы тоже готовы были бы подорвать себя? – Я об этом никогда не задумывался. Моя задача заключалась в другом. Я должен был планировать операции, а не осуществлять их самостоятельно. Я был не исполнителем, а координатором. – Что ждет вас в будущем? – Этого мне не дано знать. Автор: Кристоф Ройтер | Перевод: Владимир Широков, ПРОФИЛь
Посилання на джерело:  http://cripo.com.ua/?sect_id=4&aid=197345

Повернутися до розділу


Похожие публикации: